Морфология

Как известно, в наиболее авторитетных обобщающих грамматических трудах первой трети ХХ столетия (таких, как «Русский синтаксис в научном освещении» А. М. Пешковского и «Синтаксис русского языка» А. А. Шахматова) освещение проблем морфологии было всецело подчинено решению задач синтаксического описания (самостоятельный морфологический раздел был выделен лишь в «Общем курсе русской грамматики» В. А. Богородицкого). Поэтому важно подчеркнуть, что именно публикации сотрудников кафедры русского языка филологического факультета МГУ (особенно В. В. Виноградова и П. С. Кузнецова) в значительной степени способствовали становлению современной теории морфологии как важнейшего раздела науки о языке и выделению морфологии в качестве самостоятельной учебной дисциплины.

Своеобразие ситуации на кафедре заключалась в том, что в 1940–1960-е гг. здесь работали и последователи фортунатовской грамматической школы (Г. О. Винокур, П. С. Кузнецов, А. Б. Шапиро и др.), и сторонники противоположного (структурно-семантического) подхода к изучению грамматических явлений (В. В. Виноградов, Н. С. Поспелов, Е. М. Галкина-Федорук и др.). Необходимость совместного ведения преподавательской работы требовала уточнения научных позиций обоих направлений, результатом чего становилось их взаимообогащение.

Положения фортунатовской школы в 1940-е гг. творчески развивал Г. О. Винокур, предложивший в статье «О форме слова» (1943) ряд существенных уточнений формального подхода к морфологии. Он писал о некорректности раздельной классификации слов – «по форме» и «по значению», о том, что «бесформенные», по Фортунатову, слова характеризуются на самом деле особой разновидностью грамматической формы. К сожалению, статья не оказала должного влияния на становление морфологической теории, поскольку была опубликована лишь через 12 лет после смерти Григория Осиповича.

Гораздо более счастливой оказалась судьба до сих пор широко цитируемой книги П. С. Кузнецова «О принципах изучения грамматики» (1961), в которой были лаконично и непротиворечиво изложены основы морфологической концепции Московской лингвистической школы. Критикуя ученых, в чьих работах, по его мнению, «излишне прямолинейно продолжалась фортунатовская линия» (С. 9), сам Петр Саввич понимал форму слова строго по Фортунатову и неоднократно подчеркивал, что форма словоизменения, в том числе нулевая, может быть выделена только в словах, которые изменяются. П. С. Кузнецов предложил четкие определения основных понятий морфологии, использованные затем во многих научных трудах и учебниках морфологии, и показал, что фортунатовский подход к языку вполне может быть использован в рамках формирующейся на рубеже 1950–1960-х гг. системно-структурной научной парадигмы.

Убежденным противником многих положений фортунатовской теории морфологии был акад В. В. Виноградов, ученик Л. В. Щербы и А. А. Шахматова, с 1946 г. и до конца жизни заведовавший кафедрой русского языка филологического факультета. Основы морфологической концепции Виноградова были изложены в его книге «Русский язык. Грамматическое учение о слове» (1-е изд.: М., 1947; переизд.: М., 1972, 1986; в основу книги положены существенно переработанные главы исследования В. В. Виноградова «Современный русский язык» (Вып. 1: Введение в грамматическое учение о слове; Вып. 2: Грамматическое учение о слове. М., 1938)). В течение всех последующих десятилетий на концепцию В. В. Виноградова ориентировалось все вузовское и школьное преподавание русской морфологии. Автор полемизировал с узким пониманием формы слова (в соответствии с которым задача морфологии сводится к анализу флексии и иных формальных показателей в слове), показывал взаимодействие в слове лексического и грамматического значений, писал о принципиальной связи грамматического учения о слове и учения о словосочетании. Он предложил многоуровневую грамматическую классификацию слов, где четыре основных структурно-семантических типа слов (слова-названия, служебные слова, модальные слова и междометия) подразделяются на более дробные грамматические классы; например, в рамках слов-названий противопоставляются семь частей речи, включая категории состояния.

В трудах В. В. Виноградова были намечены перспективы изучения грамматических значений слова в тексте (в этом же ключе выполнены многие исследования Н. С. Поспелова (см. ниже), а также работы А. А. Камыниной «Употребление второго именительного предикативного имен существительных в русском языке» (1958), «Об отношении деепричастия к глаголу по признаку временного значения» (1974), «Некоторые аспекты грамматической семантики категории рода в современном русском языке» (1992), «Существует ли грамматический род у существительных в современном русском языке?» (1996). Анализ текстового использования морфологических форм проводится также в исследованиях Г. А. Золотовой и ее учеников, в частности в «Коммуникативной грамматике русского языка» (1988), в многочисленных статьях Н. К. Онипенко, в учебном пособии М. Ю. Сидоровой «Современный русский язык. Морфология» (1998)) на фоне языковых категорий, в том числе и таких глобальных, как категория модальности (См. его работу «О категории модальности и модальных словах в русском языке» (1950)). Подобный подход сделал автора основоположником функционально-грамматического направления лингвистических исследований (о чем неоднократно писали А. В. Бондарко, Г. А. Золотова и другие видные представители современной функциональной грамматики). Большое значение для становления современной теории морфологии имели труды Н. С. Поспелова (См. его брошюру «Учение о частях речи в русской грамматической традиции» (М., 1954) и статьи «Соотношение между грамматическими категориями и частями речи» (1955), «Проблема частей речи в русском языке» (1956), «В защиту категории состояния» (1955), «О значении форм прошедшего времени на -л в современном русском языке» (1948), «Категория времени в грамматическом строе русского глагола» (1952), «Прямое и относительное употребление форм настоящего и будущего времени глагола в современном русском языке» (1955), «О разграничении прямого и относительного употребления форм настоящего времени в русском языке» (1965), «О соотношении грамматических значений глагольных форм времени в русском языке» (1968)), Е. М. Галкиной-Федорук («Наречие в современном русском языке» (1939), «Понятие формы слова» (1941), «О категории состояния в русском языке» (1957) и др.), А. Б. Шапиро («К вопросу о частях речи в современном русском языке» (1954), «Есть ли в русском языке категория состояния как части речи?» (1955) и др.).

Сложившаяся к середине века система представлений о русской морфологии была изложена в первом томе академической «Грамматики русского языка» (М., 1952; отв. ред. В. В. Виноградов, Е. С. Истрина и С. Г. Бархударов). Авторами раздела «Морфология» были в основном сотрудники кафедры русского языка (В. В. Виноградов, А. Б. Шапиро, Е. М. Галкина-Федорук, И. А. Попова и др.).

В последующий период на кафедре получили развитие как фортунатовский, так и виноградовский подходы к грамматике (обычно с попытками объединения достижений того и другого). Формально-грамматический подход нашел отражение в книге И. Г. Милославского «Морфологические категории русского языка» (1981). Задача морфологии сводится здесь к установлению набора словоформ в лексеме, т. е. к изучению форм словоизменения (но не форм словообразования); поэтому неизменяемые части речи в книге не рассматриваются. И. Г. Милославский предпринял также попытку установить морфологические, лексико-семантические, синтаксические, прагматические условия, определяющие правила реализации грамматических значений в словоформе («Вопросы синтеза значения русских словоформ по значению составляющих их морфем», 1980). Эти правила сформулированы и в практическом плане в целях преподавания русской морфологии иностранцам («Краткая практическая грамматика русского языка», 1987). Ряд исследований И. Г. Милославского посвящен вопросам сопоставительного изучения морфологических категорий (см., в частности, написанную в соавторстве с проф. В. С. Виноградовым книгу «Сопоставительная морфология русского и испанского языков», 1986).

Вопросы русской морфологии разрабатываются также Е. В. Клобуковым. В книге «Теоретические проблемы русской морфологии» (1979) обсуждается проблема синтагматического компонента грамматической формы слова и поставлен вопрос о семантической парадигме грамматической формы – классе позиционно чередующихся значений этой формы. Понятие семантической парадигмы развивается в книге Е. В. Клобукова «Семантика падежных форм современного русского литературного языка (введение в методику позиционного анализа)» (1986). В работе «Теоретические основы изучения морфологических категорий русского языка (морфологические категории в системе языка и в дискурсе» (1995) формулируются принципы описания морфологических категорий на фоне системы диктальных и модальных семантических координат текста.

В исследованиях Е. В. Петрухиной (см. ее статьи и монографию «Аспектуальные категории глагола в русском языке в сопоставлении с чешским, словацким, польским и болгарским языками», 2000) предлагается опыт описания морфологической категории вида с опорой на данные когнитивной науки. Анализируя видовые противопоставления глагольных лексем и способы глагольных действий, автор устанавливает релевантные для аспектологии семантические типы предикатов, определяет параметры аспектуальной категоризации действий на уровне лексики, выявляет сходства и различия в выражении одинаковых аспектуальных значений в русском и других славянских языках.

В оглавление.

К следующему фрагменту истории.