Ирина Игоревна Ковалева в 1983 г. окончила с отличием классическое отделение филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова и тогда же поступила в аспирантуру по кафедре классической филологии. В 1985 г. начала работать на кафедре, преподавая дисциплины классического цикла и неоэллинистику: от общефакультетских лекций по истории античной литературы до чтения греческих авторов на классическом отделении, от лекций по греческой литературе XX века на отделении византийской и новогреческой филологии до уникального межотделенческого семинара по поэтическому переводу с новогреческого языка. В 1990 г. успешно защитила кадидатскую диссертацию на тему «Жанровая специфика речей Максима Тирского». В июне 2000 г. ей присвоено ученое звание доцента. Область научных интересов: античная мифология и литература; неоэллинистика; рецепция античности русской поэзией; современная поэзия.
Ушла из жизни 28 января 2007 года. Отпевание прошло 31 января в храме Петра и Павла у Яузских ворот, погребение — на Хованском кладбище.
28 января 2007 года не стало Ирины Игоревны Ковалевой, замечательного филолога — классика и неоэллиниста, настоящего ученого, педагога, поэта и переводчика.
Печально, когда уходит из жизни человек, еще печальнее, когда уходит человек, замыслы которого вот-вот готовы претвориться в ощутимую реальность. Но нет, не дано. А ведь как одарила судьба Ирину — умом пытливым, душой талантливой (есть такие, редкостные) и особым жизненным порывом (тот самый знаменитый бергсоновский elan vital) — вся ее недолгая жизнь тому порукой.
Почему-то сразу вспоминается наш кафедральный театр (кто бы теперь поверил — был у нас свой латинский театр во главе с Н. А. Федоровым и даже за рубежом гастролировал). Старинную латинскую пьесу играют серьезно. И вдруг в антракте Ирина — прошлась колесом. Ну и актриса, совсем как средневековый жонглер.
Раскрываю известный во всем зарубежье нью-йоркский «Новый журнал» (New Review), а там стихи, да еще какие, совсем не женские. Кто автор? Ирина Ковалева. Настоящий поэт. Не раз потом получала я от Ирины дарственные стихотворные книжечки. Храню их.
Как-то приносит мне рукопись. Читаю и вижу: Ирина у нас глубокий мифолог. И когда я ухожу в творческий отпуск или на т.н. ФПК, курс греческой мифологии читает обычно Ирина Ковалева, и я знаю, что она совсем не повторяет меня, не подражает, а создает свой собственный курс — и это радует: значит человек самостоятельный.
С каким удовольствием мы с Ириной читали хоровые партии в греческих трагедиях — слух (ведь сама пишет!) безупречный. Недаром Ирина так глубоко вникла в творения великого поэта новой Греции, Константина Кавафиса, переводила его, исследовала. А как она понимала Бродского! И как она торопилась с изданием (знала почему) собрания кафедральных статей по русской античности.
Сколько труда вложила скромная, но настойчивая Ирина в учебные, часто скучные, но необходимые дела нашей кафедры, в планы и программы кафедры византийской и новогреческой филологии, в подготовку для нее лекций по древней и современной греческой литературе, в консультации дипломников, в руководство диссертантов-классиков и неоэллинистов.
Мужественная Ирина до последнего боролась с неизбежностью и, предчувствуя порог, через который придется переступить, прислала мне со студентами (продолжала работать с большим увлечением) серию книг с просьбой передать их в дар библиотеке «Дом Алексея Федоровича Лосева», чтобы читали их и помнили.
Помнить — что это значит? Что такое память? Древние греки считали память, Мнемосину, матерью Муз (это они щедро одарили Ирину). Более того, память, Мнемосину, греки называли «Эргана», т.е. попросту «работница», указывая на то, что память не может быть пассивной. Нет, она побуждает каждого к деятельности. Память живая, и все мы в ней живы.
Так будем же действенно помнить Ирину, мужественную духом и со смиренной душой принявшую уготованную ей участь.
А. А. Тахо-Годи